Недавно широкой общественности был представлен доклад ООН "Гуманитарные последствия аварии на Чернобыльской АЭС. Стратегия реабилитации".

Он подготовлен при участии экспертов из России, Белоруссии и Украины, с использованием данных значительного числа государственных, научных и общественных организаций (например, Госкомгидромета и МЧС). Основной вывод документа, опубликованного одновременно в Москве, Киеве, Минске: радиационное влияние аварии сильно преувеличено, в тяжелых социальных последствиях аварии ведущую роль сыграли обстоятельства психологического порядка, а вовсе не радиация. Рекомендации авторов доклада сводятся главным образом к совету тем, кого задела беда: перестаньте беспокоиться и начните жить.

Наша газета опубликовала довольно подробное изложение воззрений экспертов ООН в день официальной презентации доклада (см.: "Время МН" N 27, 14.02.2002 г.). Кроме того, год назад, в пятнадцатую годовщину Чернобыля, на эту тему в нашей газете высказалась знаменитый радиобиолог профессор Ангелина Гуськова.

Сегодня, накануне 16-й годовщины тех драматических событий, редакция решила дать слово оппонентам доклада ООН и уважаемого профессора А.Гуськовой. Это известные ученые: член-корреспондент Национальной академии наук Белоруссии Василий Нестеренко, член-корреспондент РАН Алексей Яблоков и действительный член Национальной академии наук Украины Дмитрий Гродзинский. Публикуем выдержки из их совместного труда "Чернобыльская катастрофа для здоровья людей продолжается (замечания на полях доклада ООН)".

Существуют две полярные точки зрения на Чернобыль. Доклад ООН представляет собой попытку сгладить эти различия во взглядах. Трудно не согласиться с авторами доклада, что "необходима полная, истинная и точная информация о последствиях аварии" и что любые доводы должны подвергаться "всесторонней и честной экспертизе". Внимательное знакомство с докладом приводит к выводу, что именно достоверности, полноты, объективности не хватает документу ООН.

В докладе говорится, что радиоактивные осадки "будут продолжать оказывать воздействие на жизнь сельского населения еще в течение нескольких десятилетий". Это не так. Даже существенно уменьшающееся со временем загрязнение стронцием и цезием будет продолжать оказывать влияние несколько сотен лет (10 периодов полураспада). А территории, загрязненные плутонием и америцием, сохранят опасность многие тысячелетия. Кстати, даже при сокращении объемов радиоактивности (что неизбежно происходит в процессе естественной трансформации радионуклидов) радиоактивное загрязнение людей может не сокращаться, а даже расти - именно это и наблюдается сейчас повсеместно на чернобыльских территориях.

Безосновательные страхи никому не помогут, однако и легкомысленность в отношении радиации опасна. Научно некорректно утверждение авторов доклада, что связанные со значительным первоначальным радиационным воздействием "риски уже реализовались". Известно, что радиация вызывает изменение генетического материала (мутации) и эти изменения передаются по наследству. Уже поэтому, к сожалению, чернобыльский радиационный удар будет звучать еще на протяжении многих следующих поколений. Известно также, что вызванный радиацией рак проявляется не сразу: рак груди и легких - через 20 лет, рак желудка, кожи, прямой кишки - через 30 лет. Так что только после 2016 года можно будет сказать, что риски для тех, кто попал под первый удар радиации в 1986 году, реализовались.

Развивая тезис о возможности безопасного проживания на пораженных территориях, авторы утверждают, что есть "виды сельскохозяйственной продукции, которые можно безопасно выращивать на почвах, загрязненных радионуклидами". Это полуправда. Действительно, есть виды растений, которые накапливают значительно меньше радионуклидов из почвы, чем другие виды. Однако нет растений, которые не вытягивали бы радионуклиды из почвы. Это означает, что радиационный контроль за содержанием радионуклидов в пище придется проводить и в будущем.

Но, пожалуй, наиболее серьезные отклонения от правды у авторов доклада связаны с анализом заболеваемости людей на радиационно загрязненных территориях. Неверно утверждение, что рост врожденных пороков развития (ВПР), связанный с дополнительным облучением, не подкрепляется статистическими данными - такие данные есть. Например, в целом по Белоруссии с 1986 по 1995 год частота серьезных ВПР (раздвоение губы и неба, аномалии строения конечностей, нарушения развития центральной нервной системы, кровеносной системы и др.) возросла на 40% (с 12 до 17 на 1 тыс. новорожденных). Данные о существенном росте ВПР есть также по российским и украинским загрязненным территориям.

Благодаря хорошо налаженной статистике такие данные есть даже по Германии. Здесь обнаружен небольшой, но статистически улавливаемый пик числа ВПР в Баварии, пострадавшей от Чернобыля. Пик приходится на ноябрь - декабрь 1986 года, через 7 месяцев после максимальной концентрации цезия в теле будущих матерей.

Научно некорректно утверждать, как это сделано в докладе, что увеличение смертности "не может быть результатом Чернобыля" только потому, что такое увеличение происходит по всему бывшему СССР. Лукаво утверждение, что "структура заболеваемости на пострадавших территориях по-прежнему аналогична заболеваемости, которая наблюдается в других частях бывшего СССР". Там, где есть хотя бы какая-то надежная статистика, видно, что, кроме увеличения количества смертей, произошло заметное увеличение числа спонтанных абортов и рождения мертвых детей.

Отходя от декларированной ими объективности, авторы доклада странным образом солидаризируются с атомщиками, которые давно твердят, что Чернобыль - не более чем технологическая авария, в которой погибло всего несколько десятков человек, менее 2 тыс. заболели раком щитовидной железы (который хорошо лечится), что ее последствия преувеличены и связаны главным образом с радиофобией. Авторы доклада в этом отношении пошли даже дальше атомщиков - вместо слова "авария" они говорят о "пожаре на ЧАЭС".

С анализом последствий чернобыльской катастрофы сейчас происходит то же самое, что произошло с выяснением медицинских и радиологических последствий бомбардировок Хиросимы и Нагасаки в августе 1945 года. Тогда оккупационные силы запретили какие-либо исследования по влиянию радиации и разрешили их только в 1950 году, когда огромное количество самой информации было безнадежно утрачено. Именно эти оскопленные данные медицинской статистики и положены в основу всех современных норм радиационной безопасности. То же самое, что удалось сделать с данными по Хиросиме и Нагасаки, на наших глазах происходит с чернобыльскими данными. Нам предлагают объявить весь собранный многими исследователями России, Украины и Белоруссии материал по воздействию радиации недостаточно научно обоснованным и начать с чистого листа через 16 лет, когда огромное количество данных вторично получить невозможно.