Мы шли через лес. Дождь усилился. По заросшей травой колее мы добрались до перелеска. Сзади доносилось тихое бормотание Штыря – вскоре я разобрал, что он нашептывает придуманный кем-то дурацкий стишок:

Сталкер Семецкий – бывший советский,
Бывший советский космополит.
Сталкер Семецкий по глупости детской,
По глупости детской нашёл Монолит.

Такие куплеты помогают контролировать дыхания при долгом переходе. Про Семецкого их есть много, часть неприличные, большинство начинаются похоже: «Сталкер Семецкий, пьяный мертвецки, как-то на снорка случайно упал», «Как-то у Свалки попал холодец», «Раз завалился в бар «100 рентген» ». Самый короткий стишок звучит так: «Как-то Семецкий нашёл огнемёт, больше на Свалке никто не живёт»
Миновав редколесье, мы вышли на речной посёлок. У дальнего домика качался сбитый из брёвен плот – на середине короткая мачта, рядом брезентовый навес, бочонок, ящики и тюк. Катя и Штырь стояли возле навеса.
У плота глубина воды была до пояса. Я вытащил ножик из ремня и пошёл на встречу быстрому течению. На конце плота торчал вбитый между брёвнами клин, от него к свае тянулась туго натянутая верёвка. Я посмотрел на Штыря, стоявшего возле навеса. Он кивнул.
- Осторожно! - крикнул я, забираясь на плот.
Потом перерубил верёвку ножом.
Вода хлюпала, плескалась между брёвен, иногда залива края плота. По углам торчали четыре факела, палки с набалдашником из пропитанного смолой тряпья. Пятый, самый длинный факел высился посередине.
Я подошел к навесу где стояли Штырь и Катя.
Штырь вытащил из под него здоровую ржавую секиру и небольшой с треснувшим обухом топор, а еще — два дощатых ящика. Он вскрыл их и они с Катей сели рядом разглядывая содержимое. Я присел рядом. В одном ящике были сухари, в другом — крупнозернистый песок.
Штырь зачерпнул сухари, будто воду, отправил в рот полную горсть и принялся с хрустом жевать.
- Приятного аппетита! – сказала с усмешкой Катя.
Штырь покосился на неё, что-то промычал с полным ртом и потянулся к фляге. Но не взял — рука взлетела, сталкер приподнялся и гаркнул, тыча пальцем в берег:
— Хэ!
Я вскочил, ощутив легкое прикосновение к сознанию, щекочущее и мягкое. У реки лежало поваленное дерево — крона полоскалась в воде, могучие корни вылезли из земли, но еще держали ствол, не позволяя течению унести его. Ветви торчали во все стороны, посреди шелестящей листвы присел на корточки контролер.
— Тихо, – сказал я.
Издалека мутант напоминал обычного человека: светлая кожа, длинные волосы, голый, худой… Невыразительное лицо, прямой тонкий нос, бледные губы, неширокие плечи.
Поняв, что его заметили, он выпрямился, придерживаясь за сук, уставился на плот. К счастью мы плыли далеко от него, и он был слаб поэтому не нападал.
Впереди река делал глубокий поворот. В этом месте она разлилась, образовав обширное болото. Из него торчали кирпичные стены, покосившаяся кладка, стояли торчком бетонные плиты, и за всем этим виднелась тарелка радара…
- Это что, база какая-то? - недоуменно спросил я. - Военная?
- Вроде того, - ответил Штырь
- Откуда знаешь? Ты разве бывал раньше в этих местах?
- Только проходом, давно. Но я бы знал все равно. И ты бы знал. Что, скажешь, нет?
Сл ыханное дело: база вояк прям возле Припяти, а мы про нее никогда ничего…
- Да, может, это связисты, кому какое дело до них? Видишь, тарелка… Нет, вообще ты прав, конечно, - согласился он. - Почему мы ничего про нее не знаем? Как такое может быть?
Катер вынесло со стремнины, течение замедлилось, но он продолжал плыть, приближаясь к топкой излучине, над которой возвышалась покосившаяся бетонная ограда, вся в трещинах и проломах.
- Такое может быть, только если ее раньше тут не было, - произнес я наконец.
- Чего? - спросил он. - Как это, ты про что? Что значит - не было, если оно, видишь, покоцанное все?
Я поморщился.
- Ну что за жаргонизмы? Ты, кон

Я поморщился.
- Ну что за жаргонизмы? Ты, конечно же, хотел сказать «обветшалое»?
Он почесал коротко стриженный белобрысый затылок.
- Ага, оно самое. Обветшалое. Ну так как это, Гадюка? Что значит - «раньше тут не было», если видно, что это все не вчера построено, а уже много лет стоит?
Я покачал головой.
- Не знаю, напарник.
Катя сидела на краю лодки и смотрела вниз. Я подошёл к ней и увидел что она держала в руке небольшой деревянный крестик. Она почувствовав мой взгляд повернулась.
- А вы со Штырём давние друзья? – спросила Катя.
- Да. – Ответил я растерянно – три года по Зоне вместе ходили пока он не пропал
- А куда он пропал?
- А вот этого я сам не знаю, когда придем на Кордон надо будет спросить.
- Ясно – сказала Катя и отвернулась.
Мы бросили лодку, после того как она окончательно застряла погрузившись в мягкое илистое дно. Ограда из бетонных плит была совсем близко. Я вооружился веслом, Штырь взял в одну руку нож, а во вторую мою «Сайгу» которую сжал за ствол, чтобы в случае чего наносить удары рукоятью.
Катя встала рядом со мной. Штырь посмотрел на неё с усмешкой и перевёл взгляд на меня.
- Катя… - замялся я.
Она посмотрела на меня:
- Я с вами пойду.
- Но это же опасно! - сказал я
- Сейчас посмотрим, что там, а потом вернёмся – сказал Штырь.
- Нет! Я пойду с вами и точка!
- Ну ладно… - вздохнул я

База оказалась пустой и давно заброшенной.
- Черт, как голым себя чувствую, - пожаловался напарник, заглядывая в пролом, а после осторожно шагая вперед.

Тут я был вынужден с ним согласиться. Кажется, впервые мы находились вне лагеря сталкеров или другого относительно безопасного места без нормального оружия. А в Зоне без оружия ты все равно, что мертвец. У нас же только нож - правда, хороший, и Штырь им владеет прилично, - весло да разряженный дробовик. Калаш и «файв-севен» я выкинул в воду, всё равно толку от них ноль.
- А в сумке у тебя? - спросил я. - Той, что ты на поясе носишь? Я ж тебя знаю, ты всегда боеприпасы всякие рассовывал по карманам… Неужели пусто? Обойма лишняя, к примеру?
Он покачал головой.
- Не, нету ничего такого сейчас.
Шли медленно, настороженно осматриваясь; вскоре миновали сильно накренившийся бетонный столб, с которого свисали обрывки проводов, украшенный разбитым фонарем.

- Что-то оно ненормально здесь… - сказал я
- Чего ненормального? – спросил Штырь, оборачиваясь
- Ну ты сам не видишь? Болото от берега начинается, от воды. Там оно должно быть более топкое, нет? Дальше - суше становиться. А тут что? Наоборот…
- Вправду, - согласился он, сообразив наконец, о чем я говорю.
Странное дело. Если поначалу земля под нами просто прогибалась, то теперь остающиеся позади следы тут же заполнялись грязной жижей. Дойдя до бетонных плит, уложенных «лесенкой» почти в человеческий рост высотой, мы остановились. Впереди высилась башня необычной формы, на верхушке виднелась радарная тарелка; по сторонам были угрюмые строения, не то бараки, не то склады армейские, между ними росли черные безлистые деревья. И все это - посреди натурального болота, по которому мы сейчас шли, - с тинистыми заводями между кочек и бочажков, с низкой осокой, растущей прямо из воды, с островками блеклой зелени.
- Ух… - Штырь поежился, оглядывая всё это - Тускло как, а? Пожрать нам, что ли?
- А у тебя есть?! – обрадовался я
- А то!
- Так что ж ты молчишь?
- Да где тут расположиться?
- Поесть все равно надо. Давай наверх залезем и спрячемся там, - предложил я. - Поедим быстро, а заодно местность осмотрим.
Катя полезла первой, я за ней, Никита полез последним. Мы улеглись на животы, чтоб не маячить, так что снизу нас было не разглядеть. Напарник расстегнул куртку, я увидел небольшой контейнер на его ремне справа и сумочку-кенгуру слева. Дзинькнув «молнией», он достал запаянный в пленку «малый спецпаек ограниченного миротворческого контингента».
- Вот что у меня вместо боеприпасов, - пояснил он, по привычке ножом вскрывая пакет, хотя я его учил, что там сбоку есть специальная полоска серебристая, которую надорвать надо.
Это был европейский сухой паек: аккуратно нарезанный хлеб, брикетики спрессованной мясной стружки, крабовые палочки, четыре пакета фруктового желе, три банки саморазогревающегося куриного бульона, что-то еще в цветастых обертках и упаковка жвачки. Я аж губами причмокнул: хорошо!
Хорошо, что у него заграничный паек оказался. Съели мы его быстро, после чего напарник открыл упаковку жвачки.
Во время еды мы со Штырём по очереди приподнимались, глядели по сторонам, но никакого движения ни разу не засекли, лишь вдалеке птицы иногда перелетали с дерева на дерево. Стояла тишина, только ворона каркала где-то - равномерно, тоскливо. Утро, а солнца не видно, свинцовая пелена затянула небо. За строениями висел густой пепельный туман. Зябко, влажно; дух от болота шел тяжелый и какой-то осенний, холодный.
Доев, я взял весло и полез вниз.
Обойдя башню, мы встали под ней.
- Не, не радар это, - объявил напарник.
- Ясное дело.
- Ты глянь, тут их четыре, тарелки эти, в разные стороны направлены. И потом, они ж решетчатые вон, на радарах не такие. Странная какая-то штука, я таких никогда не видел. И ты послушай - она ж работает!
Вслед за ним я прижался ухом к железной стенке башни и различил гудение: возможно, где-то в глубине постройки работал трансформатор. Я предположил:
- От кабелей каких-то подпитано подземных.
- Ну и что это, Гадюка?
Я пожал плечами.
- Понятия не имею. Хотя постройка интересная, конечно. Ладно, идем.
Дальше тянулось настоящее болото, и я решил, что пойду первым, поскольку у меня было весло, которым можно тыкать перед собой, чтоб не уйти ненароком в трясину по уши.
С кроны дерева, растущего между бараками, шумно взлетела ворона и каркнула,громко, пронзительно, будто выругалась в сердцах. Штырь наклонился, схватил камень и швырнул в нее, но, естественно, недобросил.
- Чеши отсюда! - выкрикнул он.
- Ты не психуй, - посоветовал я. - В Зоне это до добра никого еще не доводило.
Он покачал головой, насупленно глядя перед собой, потом сказал:
- Ладно, идем дальше. Может, в бараках оружием разживемся каким? А то с этим… - Напарник помахал разряженным пистолетом. - Я не чувствовал себя таким голым с тех пор, как в последний раз мылся.
- Стоп,пришли мы – сказал я
Нет, болото не закончилось, но мы наконец добрались до первого барака - длинного, приземистого здания с покатой рифленой крышей и дверью в торце.
- Давай внутрь, что ли? - предложил напарник. - Надоело мне по этой топи прыгать.
Я налег плечом на дверь, открыл, увидел стоящего прямо передо мной мужчину и ударил его веслом по голове.

Незнакомец - босой, в порванном камуфляжном комбезе прямо на голое тело, в синем берете - качнулся. С плеч его свисали ремни; справа было необычное ружье с очень тонким стволом, слева - «ингрэм», легкий пистолет-пулемет, который я не сразу узнал, потому что это была редкая «карабинная» модель с удлиненным стволом и выдвижным прикладом.
Я врезал ему лопастью по голове; нормальный человек от такого удара свалился бы и вырубился минимум на минуту, но этот лишь упал на колени, схватившись за ружье. Цевье весла после удара сломалось. Как в замедленной съемке, видел я движения незнакомца: вот правый локоть ушел назад и вверх, будто у ковбоя, выхватывающего револьвер, вот пальцы сомкнулись на рукояти, напряглась обнаженная рука, поднимая тонкий ствол, из которого сейчас вырвется и вопьется в мое тело смерть… Штырь что-то орал сзади, но я не слышал, вернее, не понимал, о чем он, потому что во все глаза смотрел на то, как странное ружье поворачивается и ствол нацеливается в меня…
Под мышкой у меня просунулась рука. Она вцепилась в пистолет-пулемет на левом боку незнакомца и рывком провернула его так, что ствол обратился назад. Безымянный палец, согнувшись крючком, лег на курок и нажал.
«Ингрэм» выстрелил - пули впились в бок мужчины, вошли ему под ребра. Ремень скрипнул, отдача качнула оружие, но Пригоршня, тяжело дышавший над самым моим ухом, еще сильнее подался вперед и разжал пальцы лишь после того, как левый бок мужчины стал напоминать кашу, а сам он повалился на спину.
- Темный! – выкрикнул Штырь, и я оглох, потому что его рот все еще находился в непосредственной близости от моего уха. - Это один из них, Слышишь, Гадюка!
- Слышу, слышу, не ори!
Оказывается, еще только замахиваясь веслом, я затаил дыхание и лишь теперь ощутил это: в груди начало жечь. Я выдохнул, вдохнул опять, присев, стал поспешно расстегивать ремни, краем глаз видя койки вдоль стен, большой железный ящик в конце прохода между ними, двери…
- Вон, сюда бегут!
- Кто бежит?
Не оборачиваясь, я сунул ружье ему в руки, схватил пистолет-пулемет и сорвал с пояса мужчины небольшую сумку.
- Темные! Они услышали… Гадюка , эта база под темной группировкой! Здесь бродяги, слышишь, психи из центра Зоны…
- Так запри двери, быстро! - велел я, наконец поворачиваясь с автоматом на изготовку.
Всё таки плохо что Катя с нами пошла, надеюсь с ней нечего не случится.
Изнутри на двери и стене были железные «ушки», но засов отсутствовал. Напарник схватил брошенное мною весло и вставил в них.
- Сломают быстро! - крикнул я уже на бегу.
- Больше нечем!
В помещении было полутемно.

Я и Штырь как по команде упали, откатившись в разные стороны, он за койку, я за сундук, Катя подбежала ко мне. Штырь стоял в конце прохода между двумя рядами коек. Напарник оказался ближе к двери, от которой мы бежали; встав на колени, я увидел его сгорбленную спину впереди справа. Боком я положил пистолет-пулемет на железную крышку, направив ствол на дверь. Наклонил голову к левому плечу, чтобы точным выстрелом мне не снесли макушку, вновь приподнялся, выглядывая одним глазом. По сторонам от двери было два узких окошка, и как только в одном из них мелькнула чья-то голова, я выстрелил. «Ингрэмы» легкие, поэтому разброс у них сильный, хотя этот, длинноствольный, бил точнее. Первые пули попали в стену рядом, но потом стекло в окне взорвалось. Одновременно что-то мелькнуло во втором окошке, и тут же Штырь улегшись плашмя на койку и уперев локти в ее край, выстрелил из своего диковинного ружья.
Лучше бы он этого не делал.
Сначала оружие громко загудело, а потом оглушительно взвыло. Из тонкого ствола вырвалась молния, но не такая, как нам привычно видеть в небе, а прямой, как стрела, световой стержень ярко-белого цвета. Это был не лазерный луч, почему-то я сразу решил, что оружие стреляет электроразрядами. И сейчас разряд впился в окно.
Пространство лопнуло, наступила пронзительно звенящая тишина: я оглох. Будто в немом кинофильме увидел, как вокруг лишившегося стекла оконного проема по рифленому железу зигзагами побежала трещина и стремительно описала неровный круг метрового диаметра, после чего оплавленный, почерневший участок стены выпал наружу.
В дыре сначала виднелись небо и край башни с решетчатыми тарелками, а затем возник силуэт. Постепенно звуки начали проникать сквозь ватный заслон в ушах - я уловил приглушенные шумы и неразборчивые крики. Выпрямившись на коленях, направил ствол в сторону пролома. Человек за ним поднял ружье - такое же, как у Штыря , - но я нажал на курок первым.
«Ингрэм» затрясся в руке; выстрелы я услышал, как отдаленный стук молотка. Пули прошили темного сталкера, он отпрянул, не успев открыть огонь, и пропал из виду. Патроны в рожке закончились.
Я вновь услышал отдаленные крики, перевел взгляд вправо и увидел Штыря - он спрятался за кроватью, полуобернувшись, махал рукой и разевал рот.
- Пригнись… - угадал я по движению его губ. - Вниз, Гадюка! Подстрелят!

Тут из ушей будто вынули ватные тампоны - все звуки окружающего мира ворвались в голову, и в это же мгновение до меня дошел смысл происходящего. Да я же стою, подставив лоб и грудь любому стрелку, который вознамерится пальнуть из окон!
Я нырнул вниз, повернулся и сел, прижавшись спиной к сундуку. Вовремя: над головой взвизгнуло. Катя закрыла уши руками и прижалась к полу.
Но потом все стихло. Должно быть, там, за дверью, оценивали диспозицию и прикидывали, что делать дальше.
-Вы как? – крикнул Штырь – Не зацепило?
Я поднял пистолет-пулемет стволом к потолку, вытащил пустой рожок.
- Нет вроде. - Ответил я смотря на Катю - Но я оглох совсем, после того как ты… Что это было? У тебя уши не свернулись?
- Я рот разинул перед этим, - ответил он. - Будто чувствовал. Все равно тряхануло сильно, но теперь уже лучше. Тут, на этой штуке, верньер есть.
Ногой я за ремень подтягивал к себе сумку, которую сорвал с пояса убитого под дверями сталкера.
- И для чего он?
- На нем «макси», «норма» и «мини» написано, так я, перед тем как пальнуть, с перепугу на «макси» поставил, ну и…
- Так на «мини» переведи! У меня чуть голова не лопнула! Это - электрическое ружье какое-то, оно…
- Лезет! - перебил он. На другом конце барака загрохотал автомат.
Я к тому времени успел раскрыть сумку и как следует рассмотреть свое оружие. Приклад был телескопический, выдвижной, с плечевым упором из стальной проволоки. А в сумке оказалось два запасных магазина. Всего два! Это значит, шестьдесят четыре патрона…
Маловато будет. Я перезарядил, повернул рычажок на ствольной коробке, меняя режим стрельбы…Я уже собрался открыть огонь, но Пригоршня опередил меня.
Должно быть, он последовал моему совету, переведя верньер в положение «мини», потому что теперь никакой молнии не было, лишь тончайшая, едва заметная нить прочертила воздух наискось, от койки до окна.
Все-таки Штырь классный стрелок: он попал точно в голову того, кто поливал нас автоматным огнем. Оружие мгновенно смолкло, фигура за окном исчезла, и стало тихо.
- Ты видел? - громко спросил он. - У них «стерлинги», а еще…
- Чего? - Я не отрывал взгляда от противоположного конца барака, но пока в окнах никто не возникал. - Это еще что за киберпанковское оружие?
- Какое? Я говорю - «sterling», английские стволы, девятимиллиметровые. Они так себе, но у того, кто вот сейчас стрелял, - у него, кажись, «FN-P90». Вот это хреново, Гадюка.
- Почему? - спросил я.
- Это бельгийский пистолет-пулемет, а бельгийцы оружие всегда суперское делали. Тут, видишь, темновато, но «эфэн» при плохом освещении подсвечивает. Там этот, тритиевый источник.
- Какой? - начал я и не договорил: в обоих окнах возникли фигуры.
Нам просто повезло. Я выстрелил в окно слева, а Никита в правое, и оба мы попали. Эти ребята решили накрыть нас залпом одновременно из электроружья и пистолета-автомата. Уж не знаю, что они там использовали сейчас, «стерлинг» или этот контрастрайковский «эфэнпэ-девяносто», но автомат послал короткую очередь, после чего смолк, так как по меньшей мере три пули из моего «ингрэма» попали в темного сталкера. Электроружье успело выплюнуть молнию, перед тем как заряд Штыря отбросил второго от окна. Противник не попал. От окна, почти перекрестившись с вылетевшей из ружья напарника световой спицей, протянулся длинный белый прут и уперся в койку над Штырём.
И она будто взорвалась: горящие обрывки простыни взметнулись вместе с пухом из разлетевшейся в клочья подушки, после чего вся конструкция из железных труб, рамы и пружинистой сетки со скрежетом рухнула на напарника.
Поднявшись на коленях и переключив рычажок, я пустил длинную очередь, которая пересекла оба окна, дверь, описала крутую дугу и вернулась обратно. Штырь выпрямился, расставив руки, поднял над собой гору железных обломков и еще тлеющих тряпок, напоминая медведя, который, проснувшись по весне, восстает из берлоги, как какой-то языческий хозяин леса. Выхватив из груды обломков ружье, напарник упал плашмя и пополз, в то время как пули из моего автомата летели прямо над ним. Добравшись до другого ряда коек, расположенного слева от сундука, он залег там.
Как только Штырь вновь укрылся, я прекратил стрелять и сел за сундуком, прижавшись к нему спиной. Крикнул:
- Ты как?
- Ой, хреново.
- Задело?
- Не, щеку поцарапал и лоб ушиб. Слушай, Гадюка теперь плохи наши дела.
- Ага, - сказал я, проверяя магазин. Патронов осталось три. Ну и плюс второй рожок - и все.
- Если они щас сообразят из своего ружья пальнуть в этом… в положении «макси», то…
- Конец нам, - заключил я. - Мой ящик снесет к чертовой матери. Да и от койки твоей…
- Надо в те окна нырять.
Я выглянул слева от сундука. Пригоршня, стоя на коленях позади койки, сгорбившись и уперев в нее локти, целился в сторону двери.
- Те, что за нами, - добавил он, не оборачиваясь. - Или в дверь. Не видишь, заперта она? Рассмотри, я пока окна контролирую…
- Заперта, - ответил я, приглядываясь. - Замок там навесной, большой.
- Значит, в окна…
- Там стекла целые.
- Разбей!
Я поднял «ингрэм» и дважды выстрелил… - Готово.
Он быстро оглянулся, вновь уставился в другой конец барака и сказал:
- Так. Значит, вы первые бегите. Я скомандую - сразу ноги в руки и туда. Прыгайте в окно, там поворачиваете, ты выставляй в него ствол и целься. Как будешь готов, кричи. Я тогда тоже побегу, а ты стреляй по ним. Все понял?
- Только имей в виду, Штырь, эти окна не наружу ведут, там сразу второй барак, - предупредил я. - Сейчас вот разглядел, когда стекло разбил…
Мои слова заглушил грохот. Я развернулся, вскидывая автомат, но все уже смолкло. Напарник выкрикнул:
- Еще одного срубил! Эти темные - психи совсем, без страха, лезут прям под заряды. Что ты сказал, Гадюка?
- Я сказал, эта стенка - перегородка на самом деле, она барак на две половины делит. И за ней - вторая половина.
Он помолчал.
- Ладно, неважно сейчас. Приготовьтесь.
Я к тому времени успел вставить последний рожок в «инигрэм» и ответил
- Готовы.
- Так… ну… давайте!!!
Мы с Катей вскочили. Штырь заорал:
- Стойте!!!
Но было поздно – Катя опередив меня уже прыгнула в окно, и я прыгнул за ней.
Хорошо, что я его не послушался. Сзади раздался грохот, темные, должно быть, взорвали дверь, после чего сразу несколько их всунулись внутрь. Напарник выстрелил, и одновременно то же сделал один из сталкеров, установивший свое ружье в режим «макси».
Он попал точно в сундук, за которым я прятался мгновение назад. Тот взорвался, волна раскаленного воздуха и капель расплавленного металла ударила меня в спину, швырнула вперед. А я как раз оттолкнулся от пола, чтобы прыгнуть.
Наверное, я поставил мировой рекорд. Сзади меня будто стукнули кувалдой размером с броневик. Тело взлетело наискось от пола, как стрела, пронеслось в воздухе и, будто в центр мишени, влетело точно в середину квадратного окна. Торчащий из железной рамы осколок стекла взрезал кожу на бедре.

Ревя, как раненый зверь, я свалился на пол, ударившись грудью. Ребра хрустнули, воздух с шипением вышел сквозь сжатые зубы. Из глаз полетели искры, все вокруг вспыхнуло, задрожало, перемигиваясь крошечными слепящими огоньками. Катя упала рядом. Я подбежал к ней, на лбу у неё была кровь.
- Ты в порядке ?! – крикнул я
Катя открыла глаза
- Да, всё нормально… - еле слышно сказала она и снова закрыла глаза.
Штырь… Он же еще там, за дверью… Мысль эта пришла будто откуда-то издалека - я во все глаза смотрел на то, что было прямо передо мной, всего в полуметре, занимая большую часть этой половины барака и скрывая от взгляда его противоположный конец. Спину жгло, кажется, куртка там все еще тлела. Зад болел, будто мне отвесили сильного пинка. Но Штырь… Он остался за перегородкой, с другой стороны, где куча сталкеров из темной группировки, почему-то вознамерившихся убить нас…
Я встал на колени. В позвоночнике хрустнуло. Выпрямился, развернувшись на каблуках, глянул в окно. И увидел, что напарник, не дождавшись моего сигнала, бежит наискось от койки, а с другого конца барака по нему палят в два ствола, и третий сталкер целится из электроружья, ведя стволом вслед за перемещающейся целью… Вскинув «ингрэм», я нажал на курок. Автомат выстрелил и смолк: заклинило. Койка, за которой раньше прятался Штырь, взорвалась. Должно быть, пока я не смотрел туда, они кинули гранату, вот почему он сорвался с места.
И тут я вспомнил что недалеко от речного порта мы нашли артефакт «кристалл»
- Кристалл! - заорал я так, что перекрыл грохот оружия. - Кристалл, Штырь! Давай!!! - Мой голос сорвался, по горлу будто наждаком резанули.
Ряд искристых фонтанчиков прошил стену, стремительно подбираясь к напарнику. Он сорвал контейнер с карабина на ремне, распахнул крышку и поднял перед грудью. Пуля с визгом ударила в металлическую стенку. Закричав, Штырь швырнул контейнер перед собой. И метнулся к перегородке.
Я увидел, как его плечо словно взрывается, когда в него попадает пуля, как в то место, где напарник только что стоял, впивается разряд из электроружья, а он прыгает в окно по другую сторону от запертой двери - и тут выпавший из контейнера кристалл сработал.
Артефакт бесшумно вспыхнул, выбросив во все стороны ртутные, с виду - мягкие, а на самом деле острые как бритва лучи. Органику они мгновенно пронзают и останавливаются не раньше, чем заполнят все пространство вокруг, лишь достигнув чего-то твердого вроде бетонных, железных или деревянных стен.
Штырь уже лежал, ткнувшись лицом в пол и прикрыв голову руками, Катя лежала на том же месте. А на меня нашла моя обычная завороженность, чтоб не сказать - заторможенность. Будто в замедленной съемке, я видел сквозь окно, как в соседнем помещении расцветает кристалл, как на его лучах извиваются тела, как их разносит в разные стороны, поднимает над полом… Потом один луч дотянулся до окна и вонзился в квадрат пустого воздуха. Я машинально откинулся назад, кренясь, будто дерево на ветру, видя ртутные переливы прямо перед глазами, - откинул голову и начал падать, а луч прошел над лицом, почти вскользь, чуть не задев нос, наискось вверх… Я упал на спину. Луч уперся в потолок барака.
- Мать… мать… мать…
Я повернул голову. Штырь приподнялся , держась за развороченное левое плечо. Между пальцами текла кровь. Безумными глазами глянув на меня, он облизнулся, затем, нервно кривя рот, привстал.
В пространстве за перегородкой наступила тишина: кристалл перестал расти. Донесся приглушенный стон и быстро смолк. Со стуком что-то упало на пол. Штырь неподвижно смотрел в окно.

Я перевернулся на живот и медленно сел, прижимаясь спиной к стене. Во второй половине барака, где мы находились, дул теплый ветер и раздавалось приглушенное гудение.
- Все, - хрипло сказал напарник. - Последнего оно к потолку пригвоздило. Ты видел, какие у них у всех рожи? Вроде это арабы какие-то… Гадюка, сколько кристалл там еще будет?
- Дня три примерно, - равнодушным голосом ответил я.
- А потом что? Ты сам его видел раньше в действии?
- Видел. Потом ртуть эта растворится, стечет, как сосульки, на пол. Потом исчезнет. Трупы к этому времени разъест сильно. Слышь, Штырь…
- Жалко кристалла, - перебил он. - Он же почти как око стоит, попробуй его найди!
- Штырь, я говорю…
- Тыщи две, а то и три… Эх!
- Забудь о кристалле, - сказал я. - Тут у нас такая штука, из-за которой мы оба вскорости сдохнем.
- Прикалываешься? Давай оставим эти шутки.
-.Это не шутки, а карусель, Штырь.
Он повернулся и надолго замолчал. Перекрывая помещение от одной стены до другой, в сумерках барака струилась, мерцая тусклыми искрами, закручивалась спиралью огромная аномалия.
Давно замечено: почти в любой хреновой ситуации всегда бывает какой-нибудь пусть незначительный, но светлый момент. В данном случае им оказалась аптечка, висящая на перегородке ближе к стене.
Видя в полуметре от себя струящиеся извивы карусели, ощущая кожей лица ток теплого воздуха, насыщенного электричеством и озоном, я прошел вдоль перегородки, прижимаясь к ней спиной, раскрыл аптечку, достал посеревший от времени бинт и бутылёк с перекисью водорода. Еще там была зеленка, несколько упаковок каких-то таблеток и три пластиковых шприца, полных мутной жидкости. Зеленку я оставил, а таблетки и шприцы сунул в карман.
Когда вернулся, Штырь сидел под дверью, расставив согнутые в колене ноги. Куртку он успел снять, от рубахи оторвал левый рукав и теперь качался взад-вперед со страдальческим выражением на лице. Катя сидела рядом с закрытыми глазами. У меня самого жгло в спине и ныли мышцы, но все же я первым делом перевязал мученика, залив рану перекисью водорода. Пуля не вошла в мясо, лишь прошила материю и взбороздила кожу, поэтому мне и показалось, что плечо взорвалось.
Во время медицинской процедуры он морщился, кряхтел и ойкал, как ребенок.
- Что, сильно болит? - спросил я, снимая с себя куртку. Оказалось, что сзади она теперь напоминает прожженное решето.
- Сильно! Не было в той аптечке ничего такого?
Я достал один шприц, посмотрел название и сказал:
- Ого! Это ж промедол.
- Что? - простонал он.
- Опиат такой синтетический. Сильная вещь.
- Давай!
- И вредная, да. Кроме прочего, может рвота быть, голова кружиться, да и целиться трудно будет, а еще…
- Он боль снимет?
- …При беременности его нельзя применять. Ты не беременный, Штырь?
- Гадюка! – взмолился Штырь.
- Ну ладно, ладно – сказал я улыбнувшись.
Я свернул колпачок, вонзил иголку в предплечье и ввел лекарство.
Потом снял с себя изорванную рубашку, повернувшись к напарнику спиной, спросил:
- Что там у меня?
- Э… - протянул он после паузы. - В цяточках все в таких…
- В чем? Ну ты как ляпнешь иногда что-нибудь свое, хохловское, так без пол-литры не разберешь! Что за украинизмы, Штырь?
- Никакие не украинизмы, а точечки у тебя там такие черные, пятнышки и красное вокруг них… Ну, ожоги, короче, но мелкие совсем, хотя их много, и еще синяки. И ссадины. И царапины. И шрамы, но это старое…
- Окалиной меня обожгло, которая с того сундука полетела, - пояснил я, раздумывая, не вколоть ли промедол и себе, но потом решил не делать этого. Ну его, слишком сильный, в голове совсем весело станет, лучше таблетку какую-нибудь. Я полез в карман. Среди таблеток нашелся пенталгин, и я бросил в рот две штуки. Воды не осталось, пришлось проглотить так. Положив куртку, сел на нее, после чего мы с напарником уставились на карусель. Ее спираль-ядро с тихим гудением раскручивалось примерно в метре над полом, а выше, до самого потолка, воздух вибрировал, сквозь наполняющую пространство муть почти ничего невозможно было разглядеть.
- А я ПДА разбил, - вдруг объявил напарник и стал расстегивать ремешок. - Даже и не помню когда. Экран совсем треснул, не работает.
- Так выбрось.
- Уже, - он бросил девайс под перегородкой и добавил: - Слушай, мне кажется, или эта хрень необычная какая-то?
- Не кажется. Я поначалу и не понял даже, что это карусель. Да и сейчас не очень-то уверен. Структура вроде как у нее. Обычно карусель и не разглядишь, но мы как-то изучали одну, шашку дымовую рядом подожгли, и когда она дым стала вращать, засасывать, рассмотрели как следует. Так что вроде она. Хотя…
- А разве нормально, что там огоньки эти?
- В том-то и дело, что ненормально. Это мясорубки искрят и озоном пышут, а карусели - нет.
- Так что же оно тогда такое? Я помолчал.
- По-моему, все же карусель. Но необычной… ну, модификации. Разновидности. Или, может, она срослась с мясорубкой.
- Да разве такое бывает?
- Выходит, что да. Или нет? Не знаю я, Штырь!
Я подошёл к Кате. Она открыла глаза и посмотрела на меня
- С тобой точно всё в порядке? – спросил я
- Да, всё нормально.
Я протянул ей промидол
- Держи,воды к сожаленью нет.
- Спасибо – прошептала она и закрыла глаза
- Всё таки надо было тебе остаться и нас ждать.

- Но ведь кровь камня вокруг каруселей обычно вырастает? – спросил Штырь
- Где ты кровь камня увидел? - удивился я поворачиваясь к нему.
- Да вон, - он махнул рукой. - И не только, там еще что-то…
Должно быть, после всех приключений у меня с головой не совсем в порядке было, раз я первым их не заметил, уступив беспокойному тугодуму Штырю. Но теперь я поднялся, по-прежнему прижимаясь к стене, вперил взгляд туда, куда он показал.
И присвистнул.
На стене слева метрах в трех-четырех от перегородки росли грозди артефактов под названием «кровь камня»: довольно безобразненькая красноватая штуковина, которая, насколько я понимал, состояла из всяких природных ингредиентов вроде остатков растений, земли, иногда - костей и мяса. Все это сжималось, слипалось в общую массу, полимеризировалось - это когда низкомолекулярные вещества срастаются в макромолекулы полимера… Откуда же оно здесь взялось? Я присел на корточки, потом лег, прижавшись щекой к полу. В клубящейся вокруг аномалии полутьме лежал скелет с жалкими остатками мяса и сухожилий на костях. Вот откуда карусель ингредиенты взяла… А вместо земли что-то другое использовала, к примеру верхний слой железа со стены…
- И не достать их никак, а, Гадюка, вот беда? - спросил знающий мою страсть к артефактам Штырь чуть ли не издевательски
Постаравшись сделать равнодушное лицо, я ответил:
- Да он дешевый. Хотя тебе артефакт не помешал бы сейчас, конечно…
- Почему?
- Он, понимаешь, раны заживляет хорошо. Облучает их чем-то, и они очень быстро срастаются, кровь останавливается… Твоя б дыра на плече уже к вечеру стала бы затягиваться, если к ней бинтом кровь камня прижать. Но не достать их никак, а, Штырь? Вот беда…
Я подмигнул ему, пробрался вдоль перегородки и стал разглядывать другую стену.
- Ну что? - спросил он вскоре. Я ответил:
- Шутки шутками, а там на стене целая гроздь мясных ломтей висит. Они, правда, тоже дешевые, но вон выше… Эх!
- Что - эх?
- Там почти под потолком душа прилипла.
Он помолчал, вспоминая, должно быть, мои рассказы. Потом воскликнул:
- А! Мы ж ее видели один раз, Хемуль показывал, да? Такое… красно-желтое такое, вроде кровь с желтком яичным смешали? Оно, да? Ты тогда говорил, от него бодряк накатывает, правильно?
- Если б тебе душу на пояс, ты бы тут скакал, как кенгуру, до потолка, а темных голыми руками бы всех растерзал и стволы их узлами позавязывал. Правда, потом сутки пластом лежал бы и биологически постарел года на два-три, но это потом, часов через семь-восемь.
- Это круто! - откликнулся он, и что-то в голосе напарника заставило меня поглядеть на него. Он как раз повернулся ко мне, так что я увидел искрящиеся, будто пьяные глаза - ага, поплыл Штырь. Нет, его не тошнило и голова не кружилась, на него промедол иначе подействовал. Главное, чтоб он теперь голову не потерял и не полез бы на эту карусель кататься…
- Ты как себя чувствуешь? - на всякий случай спросил я, возвращаясь к двери.
- Ну… нормально, в общем. Плечо не болит, и вообще ничего не болит. Будто онемело все, хотя вроде конечностями свободно двигаю.
- А в голове что?
- В голове… радостно в голове, - признался он. - И какой-то бред на ум всю дорогу лезет.
- Ты, главное, его контролируй.
- В смысле?
- В смысле, не поддавайся безумным мыслям. Ты должен понимать, что это бред, что он лекарством вызван, обезболивающим. Пока ты это помнишь, осознаешь - до тех пор ты его контролируешь. Пусть себе лезут всякие мысли, нужно не забывать, откуда они, тогда нормально будет.
- А, понял. Нет, я не забываю, в порядке все.
- Ну и хорошо.

- А я однажды видел, как мужика каруселью закрутило, - объявил напарник. - Неподалеку от бара Курильщика, кстати. Не знаю, кто это был, раньше не видел. То ли он там в карты проигрался совсем и начал буянить, а ему накостыляли, то ли еще что - без понятия. Я, в общем, сзаду к ним подходил как раз, через рощу, откуда там эта карусель взялась - ума не приложу, место-то вроде чистое, всем знакомое… Но проросла, короче, за ночь. Я и не заметил, сам бы в нее попал, но тут этот полоумный выскакивает с ревом - почти голый, в ссадинах, лицо в крови, орет что-то… Выбежал, в общем, из бара и деру через рощу дал, будто за ним кровосос гонится. Сзади Кривой появился и пару парней, подручных его. А этот прям на меня бежит. Вижу, Кривой из-за спины его мне маячит: мол, задержи гаврика, у нас с ним разговор не закончен… Я как раз успел подумать: помогать им или нет? Не очень-то я Кривого люблю… Когда - бабах! - и мужик этот прям в карусель влетает. Она его в воздух сразу вздернула, закрутила, повращала чуток, а потом… Хорошо, ты мне уже тогда рассказывал, как карусель работает, и я на землю упал. Потому что мужика того на части… Ну, как все равно если по ореху молотком со всей силы. Или нет, эта… - должно быть, мозги Штыря работали все же слегка наперекосяк под действием обезболивающего, потому что он вдруг разродился поэтическим сравнением, к которым отродясь таланта не имел: - Короче, развалился мужик на части, как мокрый батон. Надо мной так и свистнуло, хорошо, я плашмя лежал, а то б пришлось куртку новую менять, а могло и глаз выбить его почкой или там ребром - ребра-то как бумеранги разлетелись, понимаешь… А вот еще мозги его…
- Ладно, ладно, хватит! - перебил я. - Вот это самое нас и ждет, если мы вдоль стены попробуем пройти.
- А назад никак?
С этими словами напарник поднялся и выглянул в окно. Я посмотрел во второе. Нашим взглядам предстала живописная картина того, что может сотворить кристалл с человеческими телами в замкнутом пространстве. Тела эти - их там было с десяток, если не больше, - висели теперь по всему помещению на разной высоте, а некоторые вообще прижатые к потолку, нанизанные на лучи артефакта, как куриные окорока на шампуры. Руки и ноги безвольно свисали к полу, обильно забрызганному кровью. Стены тоже были в крови. Неприятное зрелище, меня даже замутило слегка, потому что там виднелись не только конечности, но и внутренности. Отвернувшись, я ткнул пальцем в ртутный луч, просунувшийся сквозь окно на эту половину барака.
- Имей в виду, эти штуки хуже, чем плавники у акул.
- А какие плавники у акул?
- Я не щупал, но говорят, наждачные очень. А еще поверхность у лучей ядовитая. Чуть коснешься, сразу ожог, как от серной кислоты.
- Да и так ясно, что не пройти – заключил Штырь
- Один выход только вижу.
- Какой? – обрадовался Штырь , привыкший, что в подобных сложных ситуациях я беру на себя, так сказать, стратегическое планирование, а он - наиболее рискованную, силовую часть практического воплощения моих планов и тактическое руководство нами обоими во время этого воплощения. Такое распределение ролей устраивало и его и меня, к тому же оно до сей поры неизменно приводило к положительным результатам… В смысле, оба мы все еще были живы.
- Под ней проползти, - сказал я.
- Чего? - Он уставился на аномалию, потом перевел взгляд на меня. - Ты что, как?
- Ползком. Как ты еще ползти собираешься? Хотя можешь попробовать вприпрыжку, а я тебе хлопать буду.
- Не до шуток сейчас! Ты че, всерьез предлагаешь?
- До потолка не добраться никак. Вдоль стен… Справа - тоже никак вообще, а слева, видишь, - треть примерно до того конца барака пройдем, а дальше нет ходу. Значит, что остается? По полу ползти.
- Да чем же пол стен лучше?

- На моих глазах как-то давным-давно, когда ты еще тут не появился, Сумасшедший Кулак под каруселью прополз. Десять ящиков «Смирновской особой» на спор выиграл. Кулак - он же толстый был, весил много. Вот и…
- А при чем тут сколько он весил?
- При том, что если под ней ползти, то она тебя будет пытаться в воздух вздернуть, правильно? Чем ты тяжелее - тем ей труднее. Если все же поднимет, то начнет сначала крутить-вертеть, а потом уж, когда к центру подтянет, разорвет на части. Так вот, нам нужно будет друг за друга держаться, чтобы вес увеличить. Еще лучше - привязаться друг к другу, ремнем там… Нуда, поясные ремни сцепить и опять надеть. Ползти неудобно, конечно, бок к боку, и будем на двух педиков похожи, но выхода нет… - я замолк вспомнив про Катю
Штырь какбудто понял и посмотрел на девушку.
- Зря мы её с собой взяли, только лишние проблемы.
Мы вновь замолчали, оглядывая аномалию и пытаясь представить себе, как проползаем под ее стремительно вращающейся, тихо гудящей воронкой. Штырь поёжился.
- Чем карусель мощнее, тем, значит, тяжелее надо быть, чтоб она тебя не вздернула? - спросил он.
- Точно.
- Ну так, может, надо нас еще как-то того… утяжелить?
- Как?
- Да ружье взять. Не заметил? Вон, гляди, где я его упустил…
Мы опять уставились в окна, и напарник ткнул пальцем. Ближе к перегородке лучей было меньше, вернее, здесь они расходились шире, расстояние между ними увеличивалось, оставляя немного свободного пространства. Стараясь не коснуться ртутной поверхности, я наклонился вбок, прижавшись правым ухом к краю окна, просунул в него голову. Под стеной слева, среди остатков койки, лежало электроружье.
- Оно тяжёлое, понимаешь? – сказал Штырь - если его к спине ремнем примотать, поможет это нам?
- Нам теперь все поможет, что вес увеличит. Но как ты ружье собираешься достать?
- Пролезть туда за ним надо.
- Опасно.
- Тю! - удивился он. - А то, что мы тут рядом со здоровенной каруселью торчим, это не опасно? А Зона вокруг - не опасна? Жизнь вообще не опасная штука?
- Ладно, ладно. Хорошо, схожу за ним.
- Не, давай я схожу.
- У тебя ж плечо. И я тебе наркотик вколол, Штырь. Под промедолом за руль садиться нельзя. И между лучами кристалла врачи тоже лазать не рекомендуют, порезаться можно до смерти или кожу соскоблить… со всего тела.
- Да я себя нормально чувствую, - заверил он. - Плечо не болит, то есть наркота твоя действует еще, но в голове посветлело. Не, серьезно, Гадюка, я в порядке Да ты ж сам две таблетки заглотил, разве оно на тебя не действует?
- То - таблетки, а то - внутримышечно.
- Друг мой… - Он взглянул на меня, и я повернулся к напарнику. - Люди делятся на два типа: одни могут пролезть между лучами кристалла, а другие - нет. Ты - в жизни не пролезешь. Я ж не Брюс Шварценеггер и не Арнольд Уиллис какой, ты что думаешь, мне погеройствовать вдруг припекло? Если б я в натуре себя хреново чувствовал, я б так и сказал: не могу, лезь сам, партнер. Но мне нормально сейчас, а раз так… Ну, ты понимаешь: я ловчее тебя все же буду. Согласен? Потому мне сподручнее между этими… наждаками этими пробраться.
Промолчав, я кивнул.
- Ладно, - сказал я. - Забились, ты туда иди. Но тогда нечего ждать - прям сейчас двигайся, правильно?
- Правильно, - ответил он и полез в окно.
Электроружье было частично скрыто тремя лучами разной толщины и степени наклона, которые напарнику нужно было миновать. Все они тянулись от так называемого «гнезда», то есть ядра артефакта, но многие изогнулись, поэтому определить, где это ядро, я не мог. Хотя, скорее всего, оно лежало где-то на середине прохода между рядами коек.
Никита сделал шаг от перегородки, потом второй. Присел, вглядываясь, после чего согнулся буквой Г.
- На карачках давай! - шепотом посоветовал я.
Он раздраженно мотнул головой - мол, не мешай! - но все же уперся в пол кулаками и стал перемещаться, как обезьяна.
- Ниже! - чуть не заорал я, когда его спина почти коснулась первого луча. Он лег, преодолел пару метров ползком, затем глянул вверх. Встал; перед ним теперь были два перекрещивающихся луча, а дальше между обломками койки лежало ружье. Он замер ненадолго и вдруг сделал широкий шаг, высоко задрав ногу. Я аж подскочил, решив, что промедол до сих пор гуляет в его крови, бурлит в мозгу, забивая нейронные сигналы и перемыкая синапсы, и что как раз сейчас там произошло нечто вроде короткого замыкания… Но нет, оказалось, Штырь точно все рассчитал. Правое его плечо прошло буквально в сантиметре от одного из лучей, каблук чуть не зацепил другой, и напарник благополучно миновал препятствие. Быстро нагнулся, поднял ружье, развернувшись, показал мне. Лицо расплылось в улыбке, я подумал, он сейчас язык мне покажет.
- Во! - донеслось до меня из сумерек.
- Ладно, назад давай, - сказал я. - Только осторожно, не забывай, теперь у тебя эта электропукалка еще!
Он вновь сделал широкий шаг, присел… и замер, глядя куда-то вбок. Я не видел, на что он смотрел: ту часть пространства скрывали лучи.
- Там «FN-P90» лежит! - объявил он, оказавшись у стены и передавая мне оружие. - И не один - два.
- Ну и ладно, - сказал я. - Пусть себе лежат. Давай, лезь назад.
- Они по три кило весят, когда с магазином.
- Чёрт с ними Штырь. Слишком опасно.
- Не, ну как же? Ты не понимаешь - натуральные «эфэны»! Я их люблю просто! Там пластик такой, чтоб видно было, сколько патронов в магазине… Как… как платье на женщине прозрачное!
Я обернулся и увидел что Катя уже стояла рядом со мной и ухмылялась, глядя на Штыря.
Я повысил голос:
- Слушай, а ну лезь назад! Платье… Ты больше вообще ни одной женщины никогда не увидишь, если станешь там между лучами шастать.
- Полсотни патронов на магазин! – страдал Штырь - Почти тыща выстрелов в минуту! Калибр пять и семь, заостренная пуля, сердечник стальной - кевлар со ста метров на раз прошивает! На двести метров дальность! И фонарик тактический!
- Ну ты… оружейник! - обозлился я. - Лезь назад, говорю!
Он помотал головой.
- Не могу. Извиняй Гадюка. Я сам себя уважать перестану, если такие стволы здесь брошу, а на фига тебе нужен партнер, который себя не уважает? Я быстро, я сейчас…
И он зашагал обратно, но теперь немного другим курсом, чем в первый раз.
Я плюнул, в сердцах стукнув прикладом ружья по перегородке.Изогнувшись, будто человек-змея Штырь, стал боком протискиваться между двумя лучами, рискуя зацепить их одновременно и грудью и спиной. Мне даже захотелось глаза зажмурить, чтобы не видеть этого. В сумерках, чуть подсвеченных ртутным мерцанием, едва различалась смутная тень, в которую превратился его силуэт, но потом исчезла и она, и светлое пятно Никитиной шевелюры.
Некоторое время было тихо, и казалось, что там ничего не двигается.
- Эй! - позвал я. – Штырь! После паузы донесся его голос:
- Здесь! Все в порядке, Гадюка, не нервничай. Вот они… ух, лапочки! Уже взял я их, возвраща… Аааа!!!
- Что?! - выкрикнул я. Раздался стук, потом вопль Штыря, лязг, звук удара…
- Он живой падла!
- Кто живой?! - машинально я вскинул тяжелое ружье, не посмотрев даже, в каком положении стоит верньер, и сунул ствол в окно.
Из полутьмы вынырнул Штырь, - прополз под горизонтальным лучом, волоча на спине человека, сомкнувшего руки на его шее и крепко прижавшегося к спине.
Просипев что-то неразборчивое, напарник встал на колени, и я увидел безумное лицо темного сталкера, повисшего сзади. Глаза Штыря были выпучены, в обеих руках он сжимал по пистолету-пулемету необычной формы, из матового черного пластика.
Обнаженные смуглые руки сжались крепче. Никита вскочил, крутанулся - и я увидел, что у повисшего тела нет правой ноги, а левая - только до колена. Я прицелился, но не выстрелил: слишком рискованно.
- Сюда! - прокричал я, почти по пояс высовываясь в окно. - Ко мне, беги ко мне!!!
Штырь стал поворачиваться в мою сторону, и тут сталкер вцепился зубами в его загривок. Заорав, напарник открыл огонь из двух стволов: пули забарабанили по перегородке, с визгом оставляя в ней рваные дырки. Сообразив, что сейчас он подстрелит меня, я отпрянул от окна и нырнул вбок за мгновение до того, как несколько пуль пронеслось сквозь проем. Я оказался прямо перед дверью, смутно понимая, что ее нужно побыстрее раскрыть, чтобы впустить Штыря , ему не пролезть в окно с этой ношей на плечах! Но дверь заперта снаружи, значит, надо садануть по ней из электроружья… Поднял оружие - и тут она затряслась, заходила ходуном: по другую сторону напарник из обоих стволов палил в навесной замок.
Раздался хруст, выстрелы смолкли, их сменил нарастающий хриплый рев: напарник бежал сюда. Должно быть, замок уже сломан. Лишь в последний миг я понял, что сейчас произойдет, и попытался отскочить в сторону, чтобы подставить Никите ногу, чтобы не дать ему…
Но опоздал.
Штырь врезался в дверь, она распахнулась, и мы втроем - напарник, темный сталкер и я - упали в объятия карусели.
Сзади раздался крик Кати, но я не разобрал то что она кричала.
Нас почти сразу разбросало в разные стороны. Еще несколько мгновений темный висел на плече Штыря, сжимая ее сначала обеими руками, после одной, - а затем поток воздуха отшвырнул его далеко вправо.
Пронзительное шипение и дрожь наполняли пространство. Я дернулся, стараясь ухватиться за край окна, но не смог, вместо этого потерял ружье. Тело скрючилось, будто я пытался сделать обратное сальто: спина сгорблена, голова вниз, ноги согнуты так, что колени почти касаются ушей, - и в этот миг рядом протащило пистолет-пулемет, который Штырь, оказывается, тоже упустил.
Вокруг бушевали искры, пол превратился в размытый диск, а растущая ниже других пухлая гроздь артефактов с гудением проносилась мимо каждые несколько секунд, напоминая свернутую клубком гирлянду из круглых кроваво-красных ламп.
Я попытался выпрямиться, но тугой поток воздуха норовил согнуть тело коромыслом.
Штырь и тёмный исчезли из виду; электричество покалывало тело сотнями иголочек, воздух выл, будто волк на луну. Все, конец сталкеру по прозвищу Гадюка! И другу его Штырю, тоже конец: через несколько секунд превратимся в конфетти.
Мелькнул дверной проем, сквозь который внутрь лился свет осеннего дня. Вытянув руку, я вновь попытался уцепиться за него, но кто-то дернул меня за ступню. Я оглянулся: на мне висел темный. Он замахнулся, нож почти вонзился мне в колено, но в последний момент я успел перехватить и вывернуть худое запястье. Пальцы темного соскользнули с ноги, поток воздуха отнес его… прямо на Штыря, которого выбросило из бушующих сумерек ближе к нам. Напарник пнул сталкера в копчик. Тот завращался юлой, метнул в штыря нож, но промахнулся.
Молния прошила сумерки, миновав темного, попала в центр спирали. Голубое свечение полыхнуло в ответ, и тут в голове мелькнула безумная мысль… Я начал стрелять - еще раз, еще, еще… Вой оружия не был слышен в реве воздуха, но молнии с периодичностью в полторы-две секунды вылетали из ствола, почти каждый раз ударяя в центр воронки, отзывающийся вспышками.
Потом оттуда посыпались искры, узкий сноп их шибанул в невидимый потолок, и одновременно искрящийся стержень упал вертикально вниз, к полу… Воздушная спираль стала напоминать колесо, насаженное на сияющую ось.
Карусель взревела и закачалась, выписывая восьмерки. Мы были уже совсем рядом с центром, когда передо мной вновь оказался темный сталкер. Мимо как раз несло упущенный Штырём пистолет-пулемет, мы заметили его одновременно и потянулись - я одной рукой, темный двумя…
Он успел первым. Я видел, как за его спиной центр воронки окутался слепящим огнем, как свечение все усиливалось, норовя сжечь сетчатку… Сталкер поднял «эфэн», а я машинально вскинул ружье, прикрываясь им. Он выстрелил и попал в приклад.
В отличие от электроружья, пистолет-пулемет дает отдачу. Темного бросило назад, он покинул наш виток спирали и плечами вломился в центр карусели. Его тело набухло светом, который полился сквозь каждую пору на коже, но особенно ярко, густо-белыми лучами, - из глаз, ноздрей и разинутого рта.
Я выстрелил. Разряд впился в сталкера. Я выстрелил еще раз. А потом темный исчез во вспышке.
Нет, мне не удалось разрушить аномалию электроразрядами. Сияние стремительно разрослось, напоминая диск с острыми как бритва краями. Я еще успел заметить в его центре блеклый зелено-синий овал, похожий на человеческий глаз, - так вот в чем дело, карусель срослась не с мясорубкой, нет, она слиплась с оком, он стал ядром и влиял на ее структуру! - после чего ревущая волна света накрыла меня.
Первое, что я услышал, - это звук, какой бывает, если небольшую дыню уронить на бетонный пол с полутораметровой высоты. А первое, что увидел, - Штырь, стоящий на коленях, с электроружьем в руках склонившийся над темным сталкером.
- На «мини» переведи! - выкрикнул я, но он то ли не услышал, то ли уже сделал это - и выстрелил.
Точнее, не выстрелил, а нажал на курок. Ничего не произошло: оружие не сработало.
Темный приподнялся, и Штырь дважды обрушил ствол на его голову. Сталкер упал, Штырь отбросил ружьё, потянулся к лежащему рядом «эфэну», схватив, выстрелил в смуглый лоб.
- Никогда не угадаешь, сколько мозгов у человека, пока они не разлетятся по земле, - проворчал я.
Штырь на заду отполз от мертвеца и уселся по-турецки. Я привстал, упираясь ладонями в щебень. После карусели тошнило, ландшафт вокруг плыл и покачивался.
- Живы, Гадюка… - пробормотал напарник – Слышишь, живы мы! Не разорвала нас карусель а?
Он стукнул кулаком по щебенке и взглянул на меня. Я молча изучал пейзаж за его спиной.
- Катя… - сказал я чуть не со слезами на глазах - ведь она осталась там…
Штырь посмотрел на меня и вдруг за спиной раздалось
- Сталкеры!
Мы со Штырём обернулись. Впервые в жизни я был так сильно рад!
- Катя! – крикнул я и побежал к ней. Мы стояли, обнявшись где-то две минуты, но мне показалось, что прошла целая вечность. Потом она отпрянула от меня и отвела смущённый взгляд. Я обернулся, Штырь сделал вид, что осматривает местность, но я заметил, что на лице у него была, то ли усмешка, то ли улыбка, я не мог понять.
- Мы рады видеть тебя снова – сказал Штырь теперь уже с усмешкой – но как ты прошла?
- Легко – сказала Катя
- А почему ты нам не сказала, что можно легко пройти? – передразнил Штырь
- Я проползла под каруселью, как вы и собирались сделать.
- Но… - начал Штырь
- Куда это мы попали? – перебил я.
Штырь привстал оглядываясь.
- Не знаю. Ну а ты как думаешь?
Я встал и осмотрел местность. Солнце уже садилось за горизонт.Слева, в трёхстах метрах от нас тянулся лес, а справа болото. Впереди стояло несколько домов, наверное раньше была деревня.
- Мы находимся… - послышалось сзади.
Я обернулся, Катя стояла рядом и держала в руках КПК. Мы со Штырём подошли к ней.
- До Кордона далеко ? – спросил Штырь.
- Эмм… Смотрите. – сказала Катя после долгой паузы и протянула КПК. Я взял его в руки и выругался чуть не выронив его.
- Что? – спросил Штырь и посмотрел на экран.
Вот что высветилось в экране: как я говорил тянулся лес.За ним высветилось три шестиугольника. Они двигались в нашу сторону.
- Кто это? – спросил Штырь – и что обозначает серый цвет, нейтралы штоли?
- Я незнаю сказала Катя – но помоему лучше это не проверять.
- Да – сказал я – надо уходить.
- Может пойдём в деревню, пересидим в каком-нибудь доме? – сказала Катя.
- Ну, пойдёмте – сказал Штырь.
Мы пошли к домам, и зашли в последний дом. В доме было четыре комнаты. Я зашёл в кухню и выглянул в окно, в сторону леса. Чисто, пока ещё никого нету.
- Катя! – позвал я
- Что? – спросила она, входя в комнату
- Дай-ка мне КПК.
- Держи – сказала она и протянула мне его.
Я посмотрел на экран. Та-ак. Шестиугольники почти вышли их леса, надеюсь они не будут осматривать дома. Интересно, кто это? Мутанты? Сталкеры? Кто?!
- Что? – раздалось сзади.
- А? – сказал я, поворачиваясь, рядом стояла Катя
- Ты сказал «Кто?!»
- Да так, мысли вслух.
- Ну, ясно.
Я оглядел комнату: в углу стоял ржавый холодильник, рядом с ним плита, и несколько шкафов.
- Ух, ты! – глухо донеслось из ближайшей комнаты.
Я пошёл в неё, это была небольшая комната, явно служащая погребом.
- Штырь? – сказал я
- Я тут! – неожиданно донеслось из под ног, что я аж подскочил.
И тут я заметил в углу комнаты открытый люк, видимо в подвал. Я заглянул туда.
- Иди сюда! – позвал Штырь.
Я спустился, и присвистнул. В шкафах лежало оружие, почти все неизвестные мне модели. В ящиках лежали гранаты и патроны.
- Чей-то тайник – сказал я, разглядывая оружие.
- Богатенький кто-то был – сказал Штырь – Бери что хочешь, сейчас разживёмся оружием и гранатами и пойдём.
- Нет – сказал я
- Что, нет?
- Переждём пока эти, кто-то пройдут мимо нас, тогда и пойдём.
- Ну а вдруг они не пройдут а, например, захотят остаться тут?
- Тогда и посмотрим – сказал я.
Штырь вздохнул.
- Ладно, выбирай тут пока.
- А ты?
- Я уже выбрал скал он и показал на стул стоящий рядом.
На стуле лежало два «файв-севена», ещё какое-то оружие, неизвестной мне марки, калаш, патроны и пять штук гранат «Ф-1» ещё лежала колбаса, консервы и водка.
- В руках всё это понесёшь?- спросил я
- Нет конечно. Вот – сказал Штырь, показывая мне рюкзак – Ну я пока пойду наверх.
- Ладно.
Я взял «калаш», «файв-севен», пару гранат, детектор аномалий и положил всё в рюкзак, больше мне ничего не надо было, так как Штырь хороший стрелок и набрал себе оружия.
- Гадюка!
Я вышел из подвала и пошел на кухню, там стояли Штырь с Катей и смотрели в окно.
- Что?
- Они уже близко!- сказал Штырь
- Кто… - начал я, но осекся, вспомнив про «шестиугольники», и заглянул в окно. Трое людей шли в ста метрах от нас, в начале деревни, и шли в нашу сторону. Двое были одеты в комбинезоны наёмников, а на шестом был плащ. Наёмники?!
- Спускаемся в подвал – сказал я.
Когда мы спустились, Штырь закрыл люк и сказал:
- Гадюка!
- Что?
- А вдруг это их схрон?
- Катя дай КПК. – сказал я вместо ответа.
Катя, порывшись в рюкзаке, и посмотрев по карманам сказала:
- Нету. Может он у тебя?
Я посмотрел в кармане. Точно!
- Я оставил его в кухне, на подоконнике.
- Я схожу – сказала она.
- Нет. Возможно они уже тут – сказал я, постепенно переходя на шепот, и прислушался. Тихо. – Ладно, я сам схожу.
- Только ты там осторожней – сказал Штырь.
- Буду осторожней всех осторожных – сказал я, с силой улыбнувшись, и открыл люк.

(Штырь)

Гадюки уже не было пять минут. Тишина… С ним что-то случилось, оружия он не взял, рюкзак лежит на стуле. Надо выйти и посмотреть.
Я встал.
- Я с тобой – прошептала Катя.
- Сядь и замолкни – грозно сказал я.
- А ты мне не указывай!
- Не кр-р-ричи дур-р-ра – прорычал я, взял пистолет и тихо поднялся из люка.
Я зашёл в кухню и поднял пистолет. Гадюка сидел на стуле, рядом стояли двое. У напарника с виска текла кровь.
- Кинь пистолет на пол – прозвучало сзади
Я посмотрел на Гадюку, он кивнул. Я кинул пистолет, и сталкер стоящий сзади меня подобрал его. Они новички что-ли?
Я оглядел сталкеров. Двое были в комбинезонах, у одного в руках снайперская винтовка, а у другого «гроза», лица не было видно из-за противогазов, а третий был в чёрном плаще. По лицу лет тридцать, широкие скулы, чёрные волосы с едва видной сединой, шрам рассекающий бровь на две половины и кончающийся чуть ниже глаза, и ярко синие глаза. От одного взгляда на них, хотелось выхватить пистолет и всадить ему пулю, или застрелится самому…
- Где тёлка? – спросил сталкер, который забрал у меня пистолет, и сел на стул.
- Кто? Какая? – не понял я.
- Девка, которая с вами шла. Где она?
- Какая?
- Хватит придуриваться! – крикнул он и стукнул по столу кулаком.- Девка… как её там…
- Орлова… Екатерина кажется – сказал сталкер со снайперской винтовкой, стоявший слева от меня. И я увидел, что он снял противогаз. Он выглядел как голливудский актёр, специализирующийся на ролях суперагентов в обличье плейбоя. Возраст его был примерно таким, когда с футбола переключаются на теннис. Аристократичный взгляд, узкие губы и чётко очерчённый, гладко выбритый подбородок создавали образ любителя тонкой работы.
- Да она – сказал Второй. Я мысленно всех пронумеровал. Первый это со снайперкой, Второй это тот который забрал у меня оружие, ну а пятый это тот со шрамом.
- Не знаю такой – ответил я, думая что зря покрываю девку, лучше сдать её, и остаться в живых. Кто она нам чтоб из-за неё погибать? Правильно, никто.
- А зачем она кстати вам нужна?
- Задолжала она нам. Да и вообще, не твоего ума дело! – сказал Второй – Где она?
- В подвале, рядом комната есть там люк…Она там. – сказал я и посмотрел на Гадюку, он тоже смотрел на меня, но с ненавидящим взглядом. Я пожал плечами

(Катя)

Тишина… Прошло где-то двадцать минут с тех пор как вышел Штырь. А вдруг те трое это те, чьих схрон я «обокрала»? Не надо было соглашаться…
Я вспомнила тот день.
«« Я вошла в бар «Сталкер».
- Эй, красавица! Подойди-ка сюда! – крикнул Курильщик, бармен этого бара, когда я села за столик. Курильщику на вид было лет тридцать, обычное лицо, чуть полноватое.
Я подошла и села рядом за стол:
- Что?
- Не хочешь подзаработать? – спросил он, хитро улыбаясь.
- Неплохо бы, но смотря по твоей улыбке, скажу нет – сухо сказала я. Неделю назад он мне предложил кое-какую работёнку, что аж вспоминать не хочется…
- Это не то о чём ты подумала – сказал он.
- А о чём я подумала?
- Да мало ли…- сказал он сузив глаза.
- Прощай – сказала я и встала со стула.
- Подожди – сказал он, схватив меня за рукав
- Что? – я злобно посмотрела на него.
- Ну…извини. Так что? Хочешь подзаработать?
- Что надо сделать? – я села обратно на стул.
- Сходить кое-куда, и взять кое-что.
- Ха, это значит, сходи туда не знаю куда, возьми то не знаю что? – сказала я ухмыльнувшись.
- Не совсем. Место я отмечу на карте, там в одном из домов должен быть схрон, а что там, я не знаю.
- Как понимаю, вопросов задавать не надо, потому что ты как обычно наврёшь.
- Когда я это врал?
- Ты сам знаешь.
- А, ты про это. Это было давно.
- Ну и что? - я вопросительно посмотрела на него. Наступила тишина. – Ладно, проехали. Когда был последний выброс?
- Вчера, точнее сегодня, в пять часов ночи.
- Сейчас…
- Одиннадцать – подсказал Курильщик.
- После выброса опасно ходить…
- Жизнь вообще опасная штука, от этого умирают – сказал сталкер сидящий за соседним столиком.
- Молчи уж Хмурый – скривившись, сказал Курильщик, и сталкер вышел из бара.
- Дай мне кого-нибудь в помощники.
- Нет… Извини но никого нету.
- Тогда пять тысяч сверх нормы
- Сколько?! За…Как…За что?!
- Я уже сказала. Или помощник.
- Ладно, но оплату я поделю на двоих.
- Ты выиграл – грустно сказала я, жадность завладела мной.
- Ну и хорошо – сказал он улыбнувшись.
- Не лыбься – фыркнула я – Да и кстати дай КПК и отметь место на карте.
- Я вычту его стоимость из оплаты – сказал он протягивая мне КПК
- Какова оплата?
- Эмм… Так как я не знаю что там находится, то оплату я назначу когда ты всё это принесёшь - Когда выдвигаешься?
- Сейчас.
- Ну, давай. Пока.
- В Зоне не прощаются – сказала я, подхватив рюкзак, и вышла из бара.
К моему удивлению, дорога к схрону была не опасной, только парочка зомби сидела и о чём-то разговаривала, один даже помахал мне рукой, я подняла ствол автомата, но зомби отвернулись, и я пошла дальше.
Вокруг стояла тишина. Я наконец-то пришла к деревне, и зашла в дом обозначенный меткой. Это был маленький домик с двумя комнатами. В одной из комнат стоял ящик. Раскрыв его, я посмотрела внутрь, там лежало пять каких-то навороченных детекторов, раньше я их не видела, пять армейский аптечек, два пистолета «браунинг» и три сухпайка. Не богато, но наверное эти детекторы стоят дорого. Собрав всё в рюкзак, я направилась к выходу. Откуда-то послышались голоса.
- Вот сейчас, заберём детекторы, кому мы их продадим?
- Не знаю… Слышал от сталкеров, что Курильщику эти детекторы по зарез нужны.
- Интересно, сколько он за них даст?
Дальше я не слушала, а выбежала из дома и побежала вперёд. Сзади раздались выстрелы и крики:
- За ней идиоты!!!
Больше я ничего не слышала. Я пробежала где-то два километра, и окончательно устав, я упала на землю. Немного отдохнув и поев, я направилась к Кордону, но теперь другим путём, которым я ни разу не ходила. Пройдя километров пять, я достала КПК, посмотрела на карту и охнула… Я должна была быть сейчас почти рядом с Кордоном, но просмотрев карту я увидела что Кордон был сейчас совсем далеко, недели две пути, без отдыха и если идти ночами… За два дня пути я нашла несколько артефактов, и потом встретилась со Штырём и Гадюкой…»
Мысли перебил громкий стук. Я обернулась.
- Ну что, добегалась? – сказал вошедший сталкер.
- Вы кто? – спросила я.
- Прошу на выход – сказал он толкнув меня.
Когда мы зашли в кухню, он пихнул меня на стул и связал руки…

(Гадюка)
Штырь… Как он мог…
Я сидел на стуле, веревка, связывающая руки, сильно давила запястья.
Послышались шаги и сталкер с «грозой» впихнул в комнату Катю, усадив её за стул, он тоже завязал ей руки как мне и Штырю. Она осмотрела на меня, я отвёл взгляд в сторону, чтоб не встречаться с её взглядом. Наверное нас убьют… И что они хотят от неё?
- Где? – спросил сталкер со шрамом у Кати, садясь напротив её. Она молчала. Он посмотрел на сталкера «грозой»
- Я ничего ей не делал Шрам, честно! – сказал тот.
Катя сидела, закрыв глаза.
- Где? – повторил Шрам.
- Что? – сказала она, открыв глаза.
- Ты знаешь что.
- Совершенно без понятия.
- Ах, ты – прошипел Шрам – Патрон!
«Причём здесь патрон? – подумал я»
- Что? – сказал сталкер с «грозой». Значит это его кличка.
- Разговори девушку.
- Хех, хорошо – сказал он, широко улыбаясь, и поднял пистолет.
Я отвёл глаза от неё. Потом всё смешалось: Катин крик, и острая боль в левом плече.
- Мы следили за вами – раздалось через несколько минут – и узнали о ваших…отношениях.
Я посмотрел на плечо, пуля видимо прошла на вылет, это хорошо. Хотя, что тут хорошего если нас скоро убьют.
- Где детекторы? – Снова спросил Шрам
- Какие детекторы? – ответила вопросом на вопрос Катя.
- Ах, ты!!! – прокричал Шрам, с размаху влепив Кате пощечину. – Ты ведь от Курильщика?
- Да!
- Где детекторы? – в какой раз повторил Шрам.
- Я их продала Курильщику.
- Не ври!
- Я не вру!
- Давай, Патрон! – сказал он, и Патрон навёл на меня ствол.
- Нет!!!
- Так говори – прошипел Шрам.
- Они у меня в рюкзаке – сказала она вздохнув
- Где он?
- В подвале.
- Хорс!
- Да – сказал сталкер с винтовкой.
- Сходи, проверь.
Сталкер вышел из комнаты. Наступила тишина. Через несколько минут раздался грохот, и в комнату вошёл Хорс.
- Там нет детекторов! – сказал он.
- Как?! – крикнул он, и повернулся к Кате – Ты соврала!
- Нет!
- Так почему же их там нет?
- Они там были! Честно, были! Я не знаю куда они делись.
- Видите друзья…Не видать нам видимо наших детекторов… Кончай с ними Патрон – сказал он встав и направился к выходу.
Патрон навёл пистолет на Катю.
- Стойте!!! – крикнул я – Я знаю, где детекторы!!!
- Ну и где же? – удивлённо спросил Шрам, поворачиваясь.
- Я…Эмм…Передал их одному сталкеру…
- Да ну? Почему же мы этого не заметили? Не ври!
- Ладно! Я скажу правду… - сказал я, придумывая более правдоподобную причину.
- Слушаю…
Повисло молчание.
- Ну! – сказал он через несколько минут – не можешь придумать?
- Развяжите мне руки! – сказал я.
- Зачем?
- Я покажу, где лежат детекторы.
- Патрон обыщи его – устало сказал он.
Я усмехнулся, орать устал, видимо очень нужны им эти детекторы. Ничего не найдя, Патрон отошёл.
- Развязывай – сказал Шрам. Патрон разрезал верёвку. Я потёр запястья. – Ну, показывай.
Я пошёл в подвал, сзади шёл Патрон, тыча стволом мне в спину, за ним шёл Шрам.
Зайдя в подвал, я первым делом начал всё обыскивать.
«Надеюсь, мне повезёт, и найдётся пара детекторов». В углу стоял ящик. Кое как раскрыв его, я отшвырнул крышку в сторону. В ящике лежали детекторы, я и не заметил этого ящика, детекторы видимо усовершенствованные, а я взял себе старый.
- Что там? – спросил Шрам, отталкивая меня в сторону.
Патрон, позабыв о безопасности, тоже заглянул в ящики. Можно было незаметно выбежать, но в кухне остался Хорс.
- Шрам, это они?
- Оп-па!
- Не они?
- Нет! Это не они, это намного лучше! Считай, мы богаты Патрон ёлки-палки! Сейчас всё берём и пойдём к Курильщику!
- Чтоб я сдох! – сумел только выговорить Патрон.
- Кстати, а вы знаете, где мы находимся? – осторожно спросил я.
- В пяти километрах от Кордона – Ответил Шрам
- Шрам, а что мы будем с этими делать? – спросил Патрон, махнув на меня головой.
- С собой возьмём Патрон, с собой.
- Но зачем?
- А ктож нам будет рюкзаки тащить? В наши не всё поместится, положив и в ихние рюкзаки, и как говорится, ноу проблем.
- А вдруг мы не согласимся? – сказал я
- Согласитесь – сказал Патрон, для страха передернув затвор.
- Ну, а если мы на помощь позовём?
- Если, если – передразнил Шрам – а если пулю в затылок?
Больше никто ничего не говорил. Где-то полчаса мы ложили всё это добро в сумки. Некоторое они всё же оставили, потому что уже не влезало, но всё же они взяли много. Рюкзак сильно тянул плечи, казалось, что у меня там слон сидит, который ещё вдобавок и переел. Оружие они нам дать побоялись.
Интересно как к этому отнесётся Курильщик… Да и интересно сколько он даст им за это барахло.
Когда мы зашли на кухню, Шрам сказал:
- Ну, раз мы идём вместе, давайте знакомиться. Я Шрам, с «Грозой» Патрон, а с винтовкой Хорс.
Не знаю как некоторым, а мне не хотелось даже слова сказать ему. После всего, он решил познакомиться, видите-ли.
Долгая пауза…
- Ну ладно как хотите, назовём по-своему… - начал Шрам
- Штырь – сказал Штырь, Шрам вопросительно посмотрел на меня.
- Его зовут Гадюка – сказал Штырь, показывая на меня.
Я хмуро посмотрел на напарника. Катя встала рядом со мной.
- Ты в порядке? – спросили мы одновременно, и Катя улыбнулась. Я отвернулся. Скорее всего нас убьют, в этом я был уверен, Штырь тоже наверное об этом догадывается, а Катя выглядела спокойно.